Егор Стволов
Помощник АУ
...Судья поднялась со своего креслища, двинулась чёрным балахоном в сторону дубовой двери совещательной комнаты, но с трёх шагов вернулась к своему столищу, загребла с него пачку сигарет, и через секунды хлопнула дверью...
Ну а мы остались ожидать, с чем она выйдет?
Сочтёт ли она заявление о банкротстве обоснованным или всё будет так, как должно быть? Сильных аргументов к последнему было достаточно.
Но были и не сильные.
Так, п.2.1 ст.7 Закона о банкротстве требует «опубликования уведомления о намерении обратиться с заявлением о признании должника банкротом». Законом не установлена точная форма уведомления, и даже нет никаких иных уточнений или минимальных требований, каким это уведомление должно быть.
В нашем законодательстве имеются примеры другого, отличного от свободы формулировок 127-ФЗ, подхода законодателей к вопросам уведомления.
Так, 208-ФЗ от 26.12.1995 "Об акционерных обществах" в п.1 ст.93.1 определяет "уведомление общества о намерении обратиться в суд с требованиями к обществу или иным лицам" : "Акционер, оспаривающий решение общего собрания акционеров общества, а также акционер или член совета директоров (наблюдательного совета) общества, требующие возмещения причиненных обществу убытков либо признания сделки общества недействительной или применения последствий недействительности сделки, должны заблаговременно уведомить других акционеров общества о намерении обратиться с соответствующим иском в суд путем направления в общество уведомления в письменной форме, которое должно поступить в общество не менее чем за пять дней до дня обращения в суд. Уведомление должно содержать наименование общества, наименование (имя) лица, которое намерено обратиться с иском, требование такого лица, краткое описание обстоятельств, на которых основаны исковые требования, наименование суда, в который такое лицо намерено обратиться с иском. К уведомлению могут прилагаться документы, содержащие информацию, имеющую отношение к делу".
Итак, иногда законодатель формулирует требования о некоем минимальном составе того, что является уведомлением.
Но во многих случаях он такого не делает.
Так, п.6 ст.181.4 ГК РФ, уведомление о намерении обратиться в суд с иском об оспаривании решения собрания - только требование к лицу, оспаривающему решение собрания по основаниям ничтожности (пункт 1 статьи 6 ГК РФ) или оспоримости: оно, лицо, должно уведомить в письменной форме участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с таким иском в суд и предоставить им иную информацию, имеющую отношение к делу.
В нашем 127-ФЗ в п.2.1 ст.7 также имеется указание только на дату публикации по отношению к дню подачи заявления о признании должника банкротом (об этом отдельно и позже) и на место публикации - публикация должна быть в "Едином федеральном реестре юридически значимых сведений о фактах деятельности юридических лиц, индивидуальных предпринимателей и иных субъектов экономической деятельности" (ЕФРСФДЮЛ).
Требований к содержанию уведомления о намерениях нет.
Но!
Не может же считаться уведомлением просто факт публикации, а не именно текст публикации, в котором ясно выражена суть намерения.
Если "уведомитель" напишет: "Привет неграм из Африки" - это будет уведомлением или нет?
По технике размещения текста в ЕФРСФДЮЛ будет интуитивно понятно, кто публикует и в чей адрес. Это - да. Но текст? Нельзя же считать такого рода текст уведомлением? В противном случае суд, приняв такое (или любое другое) текстовое сообщение как надлежащее уведомление (на основании того, что к тексту нет никаких требований), рискует создать практику, когда за надлежащее уведомление будет приниматься любой текст.
В том числе, если исключить однозначный абсурд - текст, близкий к теме и вроде бы понятный, но уведомлением о намерениях точно не являющийся.
В нашем случае нотариусом Грачевой Ларисой Юрьевной был опубликован следующий текст (с сохранением верстки, орфографии и пунктуации):
Текст сообщения:
разместить сведения в Единый федеральный реестр юридических значимых
сведений о фактах деятельности юридических лиц о запуске процедуры банкротства
в отношении должника ООО "Болик и Молик"
Понятно, что нотариус, как человек исполнительный, получив от Васи (это КУ, и он точно "Вася, стиляга из Москвы"(с)) указание опубликовать уведомление, взяла и опубликовала васино указание.
И что, согласиться, что это надлежащее уведомление? Тогда надлежащими будут считаться выражения типа «запустить банкротство», а участники оборота должны будут оценивать самостоятельно – как именно, согласно такому «надлежащему уведомлению» его, банкротство следует запустить – «запустить как спутник» или «запустить как сельское хозяйство в Советском Союзе», что суть вещи разные.
Предполагаю, что приведенный мной текст сообщения никак не корреспондируется с соотносимыми положениями Закона о банкротстве; всё-таки п.2.1 ст.7 Закона о банкротстве требует «опубликования уведомления о намерении обратиться с заявлением о признании должника банкротом», а не текст, имеющий отношение к делу.
В принятом в ЕФРСФДЮЛ обороте принято такое уведомление формулировать в понятных и принятых терминах, взятых из правового оборота, присущего Закону о банкротстве, а именно – (1) как уведомление о намерениях и с этими словами, а то и с таким названием; (2) со ссылками на положения закона; (3) в какой суд собирается обратиться кредитор; (4) в связи с какими обстоятельствами обращается в суд. В типовом (ладно, ну почти в типовом - в идеальном) случае это выглядит следующим образом (орфография, пунктуация соблюдены):
Сообщение №02227225 опубликовано 03.05.2017
Внесено: нотариус Драпалюк Галина Николаевна
Тип сообщения:
Намерение кредитора обратиться в суд с заявлением о банкротстве
Кредитор: ПАО АКБ "МЕТАЛЛИНВЕСТБАНК" (ИНН: 7709138570, ОГРН: 1027700218666)
Должник:
Кушнарев Дмитрий Николаевич (ИНН 310204783643, ОГРНИП 304310234300053)
Текст сообщения:
Уведомление о намерении обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом.
В соответствии со ст. 213.3 Федерального закона от 26 октября 2002 г. №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» заявление о признании гражданина банкротом принимается арбитражным судом при условии, что требования к гражданину составляют не менее чем пятьсот тысяч рублей и указанные требования не исполнены в течение трех месяцев с даты, когда они должны быть исполнены, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом.
Правом на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании должника (индивидуального предпринимателя) банкротом обладают должник, конкурсный кредитор, уполномоченные органы.
В соответствии со ст. 7 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» право на обраще-ние в арбитражный суд возникает у конкурсного кредитора - кредитной организации с даты возникновения у должника признаков банкротства, установленных настоящим Федеральным законом.
Согласно п. 2 ст. 213.5 «О несостоятельности (банкротстве)» право на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании гражданина, являющегося индивидуальным предпринимателем, банкротом возникает у конкурсных кредиторов в отношении требований, указанных в настоящем пункте, при условии предварительного (не менее чем за пятнадцать календарных дней до дня обращения в арбитражный суд) опубликования уведомления о намерении обратиться с заявлением о признании гражданина, являющегося индивидуальным предпринимателем, банкротом путем включения этого уведомления в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц.
Настоящим уведомляю о том, что ИП Кушнарев Дмитрий Николаевич (ИНН 310204783643) обладает признаками несостоятельности (банкротства), что является основанием для введения в отношении должника процедуры реструктуризации долгов гражданина и утверждения финансового управляющего для проведения мероприятий, установленных Законом о банкротстве для удовлетворения требований кредиторов.
Информирую также о том, что ПАО АКБ «Металлинвестбанк» намерен обратиться в Арбитражный суд Белгородской области с заявлением о признании ИП Кушнарева Дмитрия Николаевича несостоятельным (банкротом).
Ну или в более простом, но принимаемом как должное, варианте:
Текст сообщения:
«Настоящим кредитор ООО "СТРОЙСЕРВИС" руководствуясь абз. 2 п. 4 ст. 37
Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», уведомляет о намерении обратиться в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании банкротом, в связи с наличием признаков банкротства, предусмотренных п.2 ст. 3, п.2 ст.6 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
"Можно привести множество примеров уведомлений из ЕФРСФДЮЛ, которые имеют аналогичный вид, написание, терминологически выдержаны в стиле правовой переписки, имеют понятный и однозначный смысл, оформлены как уведомления. Практически невозможно найти «уведомления», выполненного с стиле и форме, которую выдержал заявитель в нашем случае.
В тексте сообщения отсутствуют слова «уведомление», «уведомляем»; отсутствуют слово «намерение»; отсутствуют основания для уведомления; отсутствуют все признаки, присущие уведомлению и, наоборот, присутствуют все признаки, присущие некоему указанию. Иными словами, ясно, что размещен текст указания или просьбы неустановленного лица к нотариусу, а не уведомление о намерениях по отношению к ООО "Болик и Молик" согласно букве и духу п.2.1 ст.7 Закона о банкротстве.
ООО "Болик и Молик" исходит из того, что, хотя законом и не установлена точная форма уведомления, однако оборот и сложившаяся практика правовой, в том числе арбитражной переписки и делопроизводства, сформировали обычай, который устанавливает ограничения на то, что может являться уведомлением, а что уведомлением, по крайней мере – надлежащим - не является. Текст, размещенный заявителем, не может считаться уведомлением.
ООО "Болик и Молик" требует, на основании вышеизложенных объективных доводов, не считать текст, размещенный в ЕФРСФДЮЛ ХХ.ХХ.2018 за №0298ХХХХ как уведомление о намерениях, выполненное в надлежащей форме и в адрес ООО "Болик и Молик", и призывает суд начать в этом деле формирование практики по выработке норм, ограничивающих размещение ненадлежащих текстов в качестве уведомлений о намерениях". (с) из отзыва ООО "Болик и Молик"
Судья вернулась из совещательной комнаты: "Оставить заявление о признании должника несостоятельным (банкротом) без рассмотрения".
Думаю, что причины конечно же посильнее текста весёлого нотариуса и стиляги Васи: как сказал в начале, эти причины были. И касаются они, в том числе, п.2.1 ст.7. И пока ещё даже и резолютивки нет.
Интрига, ага. Но недолгая.
В процессе прений эта судья сказала: "Уведомление? Какое Вам ещё уведомление, когда против вас Исполнительный лист получен. Всё же ясно!" Вот такое понимание закона.
И так хочется сходить в апелляцию, если будет "прорезан" довод уведомления, И НАЙТИ ВСЕ ОСНОВАНИЯ, чтобы это нотариальное сообщение не признали уведомлением о намерениях...
Чтобы не признавали такие и далее.
Ну а мы остались ожидать, с чем она выйдет?
Сочтёт ли она заявление о банкротстве обоснованным или всё будет так, как должно быть? Сильных аргументов к последнему было достаточно.
Но были и не сильные.
Так, п.2.1 ст.7 Закона о банкротстве требует «опубликования уведомления о намерении обратиться с заявлением о признании должника банкротом». Законом не установлена точная форма уведомления, и даже нет никаких иных уточнений или минимальных требований, каким это уведомление должно быть.
В нашем законодательстве имеются примеры другого, отличного от свободы формулировок 127-ФЗ, подхода законодателей к вопросам уведомления.
Так, 208-ФЗ от 26.12.1995 "Об акционерных обществах" в п.1 ст.93.1 определяет "уведомление общества о намерении обратиться в суд с требованиями к обществу или иным лицам" : "Акционер, оспаривающий решение общего собрания акционеров общества, а также акционер или член совета директоров (наблюдательного совета) общества, требующие возмещения причиненных обществу убытков либо признания сделки общества недействительной или применения последствий недействительности сделки, должны заблаговременно уведомить других акционеров общества о намерении обратиться с соответствующим иском в суд путем направления в общество уведомления в письменной форме, которое должно поступить в общество не менее чем за пять дней до дня обращения в суд. Уведомление должно содержать наименование общества, наименование (имя) лица, которое намерено обратиться с иском, требование такого лица, краткое описание обстоятельств, на которых основаны исковые требования, наименование суда, в который такое лицо намерено обратиться с иском. К уведомлению могут прилагаться документы, содержащие информацию, имеющую отношение к делу".
Итак, иногда законодатель формулирует требования о некоем минимальном составе того, что является уведомлением.
Но во многих случаях он такого не делает.
Так, п.6 ст.181.4 ГК РФ, уведомление о намерении обратиться в суд с иском об оспаривании решения собрания - только требование к лицу, оспаривающему решение собрания по основаниям ничтожности (пункт 1 статьи 6 ГК РФ) или оспоримости: оно, лицо, должно уведомить в письменной форме участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с таким иском в суд и предоставить им иную информацию, имеющую отношение к делу.
В нашем 127-ФЗ в п.2.1 ст.7 также имеется указание только на дату публикации по отношению к дню подачи заявления о признании должника банкротом (об этом отдельно и позже) и на место публикации - публикация должна быть в "Едином федеральном реестре юридически значимых сведений о фактах деятельности юридических лиц, индивидуальных предпринимателей и иных субъектов экономической деятельности" (ЕФРСФДЮЛ).
Требований к содержанию уведомления о намерениях нет.
Но!
Не может же считаться уведомлением просто факт публикации, а не именно текст публикации, в котором ясно выражена суть намерения.
Если "уведомитель" напишет: "Привет неграм из Африки" - это будет уведомлением или нет?
По технике размещения текста в ЕФРСФДЮЛ будет интуитивно понятно, кто публикует и в чей адрес. Это - да. Но текст? Нельзя же считать такого рода текст уведомлением? В противном случае суд, приняв такое (или любое другое) текстовое сообщение как надлежащее уведомление (на основании того, что к тексту нет никаких требований), рискует создать практику, когда за надлежащее уведомление будет приниматься любой текст.
В том числе, если исключить однозначный абсурд - текст, близкий к теме и вроде бы понятный, но уведомлением о намерениях точно не являющийся.
В нашем случае нотариусом Грачевой Ларисой Юрьевной был опубликован следующий текст (с сохранением верстки, орфографии и пунктуации):
Текст сообщения:
разместить сведения в Единый федеральный реестр юридических значимых
сведений о фактах деятельности юридических лиц о запуске процедуры банкротства
в отношении должника ООО "Болик и Молик"
Понятно, что нотариус, как человек исполнительный, получив от Васи (это КУ, и он точно "Вася, стиляга из Москвы"(с)) указание опубликовать уведомление, взяла и опубликовала васино указание.
И что, согласиться, что это надлежащее уведомление? Тогда надлежащими будут считаться выражения типа «запустить банкротство», а участники оборота должны будут оценивать самостоятельно – как именно, согласно такому «надлежащему уведомлению» его, банкротство следует запустить – «запустить как спутник» или «запустить как сельское хозяйство в Советском Союзе», что суть вещи разные.
Предполагаю, что приведенный мной текст сообщения никак не корреспондируется с соотносимыми положениями Закона о банкротстве; всё-таки п.2.1 ст.7 Закона о банкротстве требует «опубликования уведомления о намерении обратиться с заявлением о признании должника банкротом», а не текст, имеющий отношение к делу.
В принятом в ЕФРСФДЮЛ обороте принято такое уведомление формулировать в понятных и принятых терминах, взятых из правового оборота, присущего Закону о банкротстве, а именно – (1) как уведомление о намерениях и с этими словами, а то и с таким названием; (2) со ссылками на положения закона; (3) в какой суд собирается обратиться кредитор; (4) в связи с какими обстоятельствами обращается в суд. В типовом (ладно, ну почти в типовом - в идеальном) случае это выглядит следующим образом (орфография, пунктуация соблюдены):
Сообщение №02227225 опубликовано 03.05.2017
Внесено: нотариус Драпалюк Галина Николаевна
Тип сообщения:
Намерение кредитора обратиться в суд с заявлением о банкротстве
Кредитор: ПАО АКБ "МЕТАЛЛИНВЕСТБАНК" (ИНН: 7709138570, ОГРН: 1027700218666)
Должник:
Кушнарев Дмитрий Николаевич (ИНН 310204783643, ОГРНИП 304310234300053)
Текст сообщения:
Уведомление о намерении обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом.
В соответствии со ст. 213.3 Федерального закона от 26 октября 2002 г. №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» заявление о признании гражданина банкротом принимается арбитражным судом при условии, что требования к гражданину составляют не менее чем пятьсот тысяч рублей и указанные требования не исполнены в течение трех месяцев с даты, когда они должны быть исполнены, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом.
Правом на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании должника (индивидуального предпринимателя) банкротом обладают должник, конкурсный кредитор, уполномоченные органы.
В соответствии со ст. 7 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» право на обраще-ние в арбитражный суд возникает у конкурсного кредитора - кредитной организации с даты возникновения у должника признаков банкротства, установленных настоящим Федеральным законом.
Согласно п. 2 ст. 213.5 «О несостоятельности (банкротстве)» право на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании гражданина, являющегося индивидуальным предпринимателем, банкротом возникает у конкурсных кредиторов в отношении требований, указанных в настоящем пункте, при условии предварительного (не менее чем за пятнадцать календарных дней до дня обращения в арбитражный суд) опубликования уведомления о намерении обратиться с заявлением о признании гражданина, являющегося индивидуальным предпринимателем, банкротом путем включения этого уведомления в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц.
Настоящим уведомляю о том, что ИП Кушнарев Дмитрий Николаевич (ИНН 310204783643) обладает признаками несостоятельности (банкротства), что является основанием для введения в отношении должника процедуры реструктуризации долгов гражданина и утверждения финансового управляющего для проведения мероприятий, установленных Законом о банкротстве для удовлетворения требований кредиторов.
Информирую также о том, что ПАО АКБ «Металлинвестбанк» намерен обратиться в Арбитражный суд Белгородской области с заявлением о признании ИП Кушнарева Дмитрия Николаевича несостоятельным (банкротом).
Ну или в более простом, но принимаемом как должное, варианте:
Текст сообщения:
«Настоящим кредитор ООО "СТРОЙСЕРВИС" руководствуясь абз. 2 п. 4 ст. 37
Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», уведомляет о намерении обратиться в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании банкротом, в связи с наличием признаков банкротства, предусмотренных п.2 ст. 3, п.2 ст.6 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
"Можно привести множество примеров уведомлений из ЕФРСФДЮЛ, которые имеют аналогичный вид, написание, терминологически выдержаны в стиле правовой переписки, имеют понятный и однозначный смысл, оформлены как уведомления. Практически невозможно найти «уведомления», выполненного с стиле и форме, которую выдержал заявитель в нашем случае.
В тексте сообщения отсутствуют слова «уведомление», «уведомляем»; отсутствуют слово «намерение»; отсутствуют основания для уведомления; отсутствуют все признаки, присущие уведомлению и, наоборот, присутствуют все признаки, присущие некоему указанию. Иными словами, ясно, что размещен текст указания или просьбы неустановленного лица к нотариусу, а не уведомление о намерениях по отношению к ООО "Болик и Молик" согласно букве и духу п.2.1 ст.7 Закона о банкротстве.
ООО "Болик и Молик" исходит из того, что, хотя законом и не установлена точная форма уведомления, однако оборот и сложившаяся практика правовой, в том числе арбитражной переписки и делопроизводства, сформировали обычай, который устанавливает ограничения на то, что может являться уведомлением, а что уведомлением, по крайней мере – надлежащим - не является. Текст, размещенный заявителем, не может считаться уведомлением.
ООО "Болик и Молик" требует, на основании вышеизложенных объективных доводов, не считать текст, размещенный в ЕФРСФДЮЛ ХХ.ХХ.2018 за №0298ХХХХ как уведомление о намерениях, выполненное в надлежащей форме и в адрес ООО "Болик и Молик", и призывает суд начать в этом деле формирование практики по выработке норм, ограничивающих размещение ненадлежащих текстов в качестве уведомлений о намерениях". (с) из отзыва ООО "Болик и Молик"
Судья вернулась из совещательной комнаты: "Оставить заявление о признании должника несостоятельным (банкротом) без рассмотрения".
Думаю, что причины конечно же посильнее текста весёлого нотариуса и стиляги Васи: как сказал в начале, эти причины были. И касаются они, в том числе, п.2.1 ст.7. И пока ещё даже и резолютивки нет.
Интрига, ага. Но недолгая.
В процессе прений эта судья сказала: "Уведомление? Какое Вам ещё уведомление, когда против вас Исполнительный лист получен. Всё же ясно!" Вот такое понимание закона.
И так хочется сходить в апелляцию, если будет "прорезан" довод уведомления, И НАЙТИ ВСЕ ОСНОВАНИЯ, чтобы это нотариальное сообщение не признали уведомлением о намерениях...
Чтобы не признавали такие и далее.
Последнее редактирование:
).
